Как «сухой закон» отразится на бизнесе Вологодской области
С 1 марта 2025 года в Вологодской области начинают действовать жесткие ограничения на продажу алкоголя: по будням магазины смогут торговать спиртным только два часа в день.
Это инициатива губернатора Георгия Филимонова. По его словам, «Русский Север вымирает» и одна из главных причин — пьянство. По данным губернатора, Вологодская область входит в топ-20 самых пьющих регионов страны.
Главной целью закона Филимонов назвал борьбу с «наливайками» и алкомаркетами.
Бизнес-секреты выяснили, как регион готовится к жизни по новым правилам и что ждет бизнес в Вологодской области.
Какие ограничения будут действовать
С 1 марта по будням магазины смогут торговать спиртным только два часа в день — с 12:00 до 14:00. В некоторые даты продавать спиртное полностью запрещено. Например, 25 января и 11 сентября — в День российского студенчества и во Всероссийский день трезвости.
Совсем нельзя продавать спиртное магазинам в жилых домах или без отдельного входа для разгрузки алкоголя.
Гостиниц и заведений общепита нововведение не коснется, за исключением кафе в жилых домах. Такие заведения смогут подавать спиртное только с 12:00 до 14:00 по будням и с 8:00 до 23:00 по выходным и официальным праздникам.
Что будет с алкомаркетами и магазинами у дома
Первыми от введения «сухого закона» пострадали алкомаркеты и магазины у дома. По данным аналитического проекта T-Data, число покупок в вологодских алкомаркетах 1—22 февраля 2025 года снизилось на 21% год к году. Это может говорить о закрытии таких точек в регионе.
Из арендованных помещений съезжают магазины сетей «Красное & Белое» и «Бристоль». Владельцы площадей прямо пишут в объявлениях на Авито, что магазины не смогут работать дальше из-за новых законодательных норм.
Еще около 20 точек придется закрыть вологодской сети магазинов «Северный градус», рассказал Бизнес-секретам ее представитель. Эти магазины работали в помещениях, переведенных из жилого фонда в нежилой, или не имели отдельного входа — торговать в них спиртным по новым правилам запрещено.
В сети считают, что с началом действия «сухого закона» магазины станут нерентабельными. Чтобы не пришлось закрывать и другие точки, в «Северном градусе» готовят их к нововведению.
«В кассовой программе установим временны́е запреты на продажу алкоголя по будням. Также рассматриваем варианты, как ограничить доступ посетителей к полкам с алкоголем в часы, когда его покупать нельзя, — думаем, что на фоне запрета в разы увеличатся кражи спиртного».
Алкомаркетам придется переформатироваться, чтобы продолжить зарабатывать, говорит независимый эксперт по ретейлу Михаил Лачугин.
«Магазины, которые мы называем алкомаркетами, давно ими не являются — это магазины у дома. Например, огромная аудитория молодежи идет туда за снеками и безалкогольными напитками. В ассортименте таких магазинов — полный базовый набор продуктов по привлекательным для потребителя ценам. Поэтому я не думаю, что новые требования станут для таких точек большой проблемой.
Задача вологодских алкомаркетов — трансформировать ассортимент под новую модель работы и придумать, как обслужить большое число покупателей в часы, когда торговать алкоголем можно, — поток наверняка будет внушительным».
Как закон отразится на сельских магазинах
Новый закон может ударить по сельским магазинам, где торговля алкоголем — одна из основных статей доходов. В этом уверен депутат Заксобрания Вологодской области от КПРФ Александр Морозов, который голосовал против законопроекта.
«Сельская торговля в массе своей низкорентабельна: населения в деревнях и поселках все меньше, так что и обороты невелики. Даже сейчас во многих населенных пунктах предпринимателей приходится буквально уговаривать не сворачивать торговлю. Как ни печально признавать, именно продажи спиртных напитков приносят владельцам сельских магазинов наибольшую долю прибыли.
Ограничение продаж алкоголя поставит существование многих таких магазинов под вопрос. Владельцам придется выбирать: либо обходить закон, либо повышать цены на продукты, либо махнуть рукой и закрыть торговую точку вообще».
Предприниматель из вологодского поселка Сазоново, чей магазин находится в жилом доме, предложил властям скорректировать закон — например, учесть численность населенных пунктов, к которым будут применяться требования нововведения. Предприниматель опасается, что из-за запрета на продажу алкоголя рентабельность магазина снизится и его придется закрыть.
Однако власти Вологодской области уверены, что магазины в небольших населенных пунктах смогут сконцентрироваться на продаже продуктов вместо алкоголя. Например, на освободившихся от алкомаркетов площадях могут открыть магазины вкусной и здоровой пищи, также в области есть практика выездной торговли через автолавки. Сейчас в регионе продумывают меры поддержки для продавцов.
Куда перераспределится спрос
Вместо алкомаркетов в Вологодской области могут появиться бары низкой ценовой категории, или low cost, предполагает управляющий вологодского паба «Дублин» и бар-менеджер Сергей Назаренко. Часть аудитории алкомаркетов может переместиться в них и другие заведения, однако сильного роста в барах не ожидают.
«Определенно, можно ждать притока гостей в барах, но вряд ли он будет существенным — на мой взгляд, менее 10%. Целевая аудитория заведений общепита и магазинов у дома все же разная. По этой же причине мы не боимся роста конкуренции из-за появления low-cost-заведений».
Той же позиции придерживаются рестораны. Например, в череповецкой сети «Якудза» не планируют увеличивать объем закупок алкоголя или как-то иначе готовиться к возможному росту спроса.
«Из-за нового закона теоретически возможен переток части потребителей в заведения общепита. Однако это разные культуры потребления и разные мотивации. Пойдет ли в ресторан человек, который привык покупать алкоголь в магазине, — вопрос открытый.
Я не ожидаю значительного увеличения спроса на алкогольные напитки в ресторанах. Наша основная специализация — качественная кухня и атмосфера, а алкоголь играет второстепенную роль в чеках гостей».
Тимур Ибадов. Основатель ресторанов и службы доставки «Якудза» в Череповце
Выиграть от нового закона могут также «наливайки», считает депутат Александр Морозов. По его словам, в регионе много мини-баров, которые находятся не в жилых домах или могут арендовать такие помещения для работы, — их нововведения касаются минимально.
Но поблажки для таких заведений будут действовать недолго, уверен эксперт Михаил Лачугин.
«Пока „наливайки“ могут получить преимущество, вопрос — надолго ли. Через время более жесткие требования могут предъявить и общепиту. Государство явно нацелено на то, чтобы усложнить для россиян процесс покупки алкоголя, поэтому шаги в этом направлении будут предприниматься».
Будет ли расти теневой рынок
Противники нового закона опасаются, что ограничения приведут к росту теневого рынка по аналогии с тем, как это произошло в восьмидесятых годах при антиалкогольной кампании в СССР.
«Наши люди изобретательны, а спрос рождает предложение. Например, это предварительная продажа — когда человек платит в урочное время, а забирает когда хочет. Или доставка алкоголя в „запретное“ время на такси или через курьеров. А если доставляешь незаконным путем, уже не так важно, что именно доставляешь — алкоголь заводского или кустарного производства. Отсюда развитие рынка контрафактных спиртных напитков».
Александр Морозов. Лидер фракции КПРФ в парламенте Вологодской области
Закон — не сухой, а полусухой, отмечает независимый эксперт по ретейлу Михаил Лачугин. Поэтому жители Вологодской области смогут быстро к нему адаптироваться.
«Очевидно, что в Вологодской области произойдет всплеск нелегальной торговли алкоголем: это либо продажи не через кассу, либо потребление суррогатного алкоголя.
Возможно, это будет ситуативный момент, пока люди психологически не свыкнутся с изменениями. Все же закон не сухой, а полусухой, и возможность легально покупать алкоголь у людей остается».
Власти региона признают подобные риски и готовятся к ним. Георгий Филимонов заявил, что в области будут купировать продажу суррогата: введут меры профилактики и ужесточат проверки. «Но не идти на эти риски нельзя: слишком перевешивает на чаше весов ультимативный вызов времени», — подчеркнул губернатор.
Чего ждать дальше
Вологодская область не первой установила ограничения на продажу алкоголя.
Федеральный закон разрешает магазинам продавать спиртное с 8:00 до 23:00, но региональные власти могут вводить свои правила. Например, в Орловской и Архангельской областях продажа спиртного запрещена с 21:00 до 10:00. В Чечне крепкий алкоголь и вино продают только с 8:00 до 10:00 — а с 10:00 и до 23:00 можно купить только пиво и слабоалкогольные напитки. Поступательно ограничения вводят в Забайкалье.
Регионы могут регулировать и работу «наливаек»: устанавливать требования к розничной продаже алкоголя в ресторанах, барах, кафе и буфетах, а также ограничивать время продажи спиртного во всех заведениях, расположенных в многоквартирных домах, кроме ресторанов.
Однако инициатива Вологодской области вызвала резонанс. Например, вслед за ней ограничения решили ввести в Московской области: во дворах жилых домов магазинам запретят торговать спиртным вообще, заведениям общепита — по ночам.
Источник: © Бизнес‑секреты
В связи с многочисленными обращениями ко мне, как к депутату, вологжанок, которым отказывают в медицинской услуге, обратился в прокуратуру Вологодской области.
Вопрос борьбы с абортами очень серьезен. Я вполне согласен с губернатором Г. Ю. Филимоновым в том, что полторы тысячи абортов в год – это недопустимо много, требуются дополнительные меры по уменьшению числа искусственных прерываний беременности. Но запретами проблему не решить.
Задача государства – помочь будущим родителям с жильем, с работой, с медициной, с образованием. А главное – обеспечить уверенность в завтрашнем дне, именно ее отсутствие сегодня больше всего влияет на демографическую ситуацию.
А когда государство мешает женщинам получать законные медицинские услуги – это только усугубляет общественный стресс. Причем негативные эмоции вызывает даже не само препятствование абортам, а то, что решение об этом принимается кулуарно, без широких консультаций с обществом. В Вологодской области живут не дураки. Считаю, исполнительной власти нужно изменить отношение к принятию таких важных для всех решений.
Встреча думской фракции КПРФ с министром здравоохранения РФ Михаилом Мурашко
Глава Минздрава обеспокоен нехваткой медицинского персонала в больницах и поликлиниках.
«Дефицит врачей составляет где-то 23 тысячи 297, медсестер, фельдшеров – 63 тысячи 643. Возрастная структура: 19 процентов работающих врачей – лица старше 60 лет, в составе среднего медперсонала – 13 процентов тех, кто старше 60 лет», – сообщил Мурашко.
Но есть повод для осторожного оптимизма: идет прирост по медикам в возрасте до 35 лет, по врачам – значимый, по медсестрам – сдержанный.
В числе мер, предпринимаемых Минздравом для снижения кадрового дефицита, – увеличение контрольных цифр приема, начиная с 2019 года, что дает ежегодно рост в общей сложности 7 тысяч 200 человек.
«У нас 126 образовательных учреждений готовят медиков по высшему образованию и по ординатуре, по врачам-ординаторам контрольные цифры приема выросли на 5 тысяч 880 человек, выпуск ординаторов по сравнению с 2019 годом – плюсом почти 10 тысяч человек».
Со средним медперсоналом, сетовал министр, дела обстоят хуже. Несмотря на то, что начиная с 2019 года количество приемов увеличилось почти на 50 тысяч человек, выпуск увеличился почти на 30 тысяч человек, но «динамика по сестрам, к сожалению, остается стабильно без роста».
Мурашко признает, что нужны стимулы, прежде всего материальные.
«Хорошая динамика по увеличению кадров пошла на селе, в малых городах, так как там появилась социальная выплата в 50 и 30 тысяч рублей, что и привлекло специалистов. Даже губернаторы стали жаловаться, что из городов врачи и медсестры поехали на село…»
Но это всего лишь часть кадровой проблемы. Оценивая ситуацию в целом, Мурашко считает, что предпринимаемые меры по поддержке медиков и увеличению объемов подготовки лечащего персонала – недостаточны…
Вывод министра: нужны способы закрепления выпускников на рабочих местах по специальности. Как раз такие предложения неоднократно вносили коммунисты: отучился специалист – отработай 3 года в той больнице, поликлинике, куда направит государство. Противились этому решению либералы-единороссы. А теперь Мурашко, обращаясь к коммунистам, призывает поддержать Минздрав, выступающий за «отработку», чтобы закрыть кадровый дефицит.
И подход ведомства к этой мере – радикальный – уклонение от трехлетней отработки по месту направления будет караться штрафами.
«Государство готовит врачей, медсестер, вкладывает средства и в инфраструктуру, в текущее содержание учебных заведений, медучреждений, – должна ж быть и отдача. Потому рассматриваются строгие подходы к «отработке».
И все же странно, что, придя к пониманию необходимости «отработки» для молодых специалистов, министр уходит от вопроса финансирования отрасли. Вот и понимай: если Минздраву для осознания необходимости «отработки» для выпускников понадобилось более 20 лет, то сколько же лет должно пройти, чтобы Минздрав потребовал увеличения как минимум в 5 раз бюджетных расходов на медицину, и зарплата врачей и медсестер была достойной, не меньше, чем у чиновников.
«Сегодня обеспеченность врачами по стране в целом составляет где-то 38,2 на 10 тысяч населения, – констатировал министр. – Цифра высокая для мира, но не для нас. У нас низкая плотность населения во многих регионах, мы должны содержать медицинские организации в населенных пунктах, где расстояние до города, райцентра – десятки, а то и сотни километров. Мы должны обеспечивать лечение жителей в каждом уголке…»
Гладко говорил чиновник, но умолчал о проведенной оптимизации и о том, что по этой причине тысячи деревень опустели. Одна беда: их не видно из министерских окон.
Депутаты засыпали министра вопросами.
«Планирует ли Минздрав устранить несправедливость по отношению к врачам скорой помощи на федеральном уровне, чтобы во всех регионах сегодня врачи скорой помощи получали достойную заработную плату? Предложенные министерством программы «Земский доктор», «Земский фельдшер» оказались неэффективными?..» – спрашивала депутат от Алтайского края Мария Прусакова.
Она рассказала, как алтайские коммунисты несколько месяцев добивались увеличения зарплаты медикам «скорой» в своем регионе. Начали собирать подписи за отставку краевого министра здравоохранения. В итоге – врачам неотложки повысили зарплату.
Такое же повышение оплаты труда врачам «скорой» произошло в Ульяновской области под давлением коммунистов и их лидера Алексея Куринного.
Мурашко: «…В программе госгарантий на этот год закреплены нормативы по доведению средств до скорой помощи, в том числе и по эффективности их использования».
В то же время министр обвинил местных руководителей в частичном использовании денег, выделенных для медиков. В Ульяновской области до 30% средств «было отвлечено» от суммы, предназначенной для областного здравоохранения. Министр считает, что их умыкнули и должны вернуть здравоохранению.
Что касается зарплат, то Мурашко располагает данными вполне терпимыми: 2019 год – средняя заработная плата у врачей по стране – 80 тысяч 756 рублей; 2023 год – 113 тысяч 602 рубля; за девять месяцев 2024 года – 123 тысячи 259 рублей. По среднему медицинскому персоналу: 2019 год – 39 с половиной тысяч рублей; 2024 год – 61 тысяча рублей. То есть рост с 39 тысяч до 61 тысячи. Динамика заметна. Так о каком еще повышении оплаты труда надо говорить?
Видно, Росстат снабжает чиновников убаюкивающими цифрами, которые могут серьезно удивить простых рабочих, в том числе и медиков, но привычны для министров и их замов.
Коммунист Алексей Куринный, профессиональный хирург, усомнился в данных, приведенных Мурашко по дефициту врачей:
«…Вы говорите, дефицит врачей – 23 тысячи 297 человек. Так это при каком коэффициенте совместительства? Где-то полтора? А реальная потребность будет выше? Кадровый вопрос – самый главный, без его решения все остальные вопросы в здравоохранении практически решить не удастся.
Означает ли сегодня акцент на новую систему распределения отказ от старой концепции реального повышения заработной платы медицинским работникам? С 2022 года ведется разговор о повышении, а сейчас все ушло на 2027-й? Цена вопроса на начальном этапе была 500 миллиардов рублей. Есть ли расчеты и конкретный механизм привлечения кадров в систему здравоохранения через повышение заработной платы, выравнивание ее между регионами, создание конкуренции к частной системе здравоохранения по оплате на одну ставку?
И еще вопрос – о лекарственном обеспечении. Наша фракция регулярно этот вопрос задает. Без решения доступности лекарственных препаратов не удастся увеличить продолжительность жизни наших граждан. И то, что в 2024 году мы получили падение продолжительности жизни, – не только следствие внешних причин, но и отсутствие льготного тотального лекарственного обеспечения всех нуждающихся».
Мурашко: «Лекарственное обеспечение – мы идем по пути того, что все хронические заболевания нужно брать на покрытие. Это не та тема, которая должна рассматриваться».
Вопрос, связанный с оптимизацией в здравоохранении, достигшей ужасающих масштабов, задала министру коммунист Ольга Алимова, представляющая в Госдуме Саратовскую и Калининградскую области:
«…Существуют ли какие-либо стандарты при проведении оптимизации? Если это связано с кадрами – то можно создать одну большую городскую поликлинику или одну большую сельскую – и в них будет полный комплект врачей… Не для того ли закрывали в селах ФАПы, медпункты, небольшие больницы, где медиков не хватало?
У нас в Романовском районе есть поликлиника, прикрепленная к больницам Саратова, до них надо ехать 300 километров. В ходе оптимизации объединяли инфекционную больницу с туберкулезной, онкологическую – еще с чем-то… Медиков в результате хватило. Но теперь в районах найти нормального врача-терапевта очень сложно. Появились специалисты, которые, принимая пациентов, смотрят в интернет, чтобы определить, чем человек заболел и как ему помочь. Это катастрофа… Каким образом решить проблемы, вызванные оптимизацией?»
Мурашко: «Сейчас оптимизация не проводится, мы говорим о программе модернизации первичного звена. На две трети это касается сельского населения и малых населенных пунктов. В стране осталось около 40 тыс. ФАПов. Мы пошли по стандарту, позволяющему сохранить возможность передачи данных, в том числе телемедицинских, а это позволит проконсультировать пациента по кардиологическому профилю».
Мурашко выступает за дистанционную медицину, за дистанционное консультирование прямо на фельдшерском пункте, чтобы не гонять пациента до поликлиники.
«Это нормальный вариант, – убежден министр. – Если, конечно, нужно обследоваться, то надо привозить пациента. Но мы не идем по пути сокращения медицинских организаций, именно объектов».
Что неприемлемо для Мурашко?
«Когда каждая поликлиника начинает делать свою лабораторию… ну это зачем, извините? Особенно в городе, когда они находятся на расстоянии 10 минут транспортной доступности. Это совершенно неэффективно».
Мурашко – за «роботизацию лабораторий, что дает экономический эффект»: «Мы идем по пути, где административно-управленский персонал можно направить на медицину, мы пойдем по этому пути. Это нормальный путь».
Мудрено мыслит министр, и почему-то на первом плане не здоровье людей, а другие «эффекты».
А помогает ли российский Минздрав Донецкому медуниверситету, возглавляемому ректором Григорием Игнатенко, Героем Труда Донецкой Народной Республики?
Этот вопрос прозвучал от коммуниста Казбека Тайсаева, погруженного в проблемы ДНР. Депутат особо подчеркнул, за все годы войны Университет ни на один день не прекращал свою работу.
Мурашко: «Помощь Донецкому университету – в приоритете. В рамках программы развития федеральных учреждений принимаются решения по клинической базе, направлены также деньги на восстановление, ремонт аккредитационного центра, создание тренинговых кабинетов, где можно оттачивать профессиональные навыки…»
Разговор министра с депутатами от КПРФ получился напряженным. Коммунисты показали Мурашко широкую осведомленность в области здравоохранения. Конечно, коммунисты за то, чтобы в нашу жизнь вернулась медицинская система Семашко. Но капитализм диктует рыночные подходы во всем, в том числе и в здравоохранении. Коммунисты уверены, что это не навсегда.
