Как это было. Первый салют. К 70-летию Орловско-Курской битвы

Символично и то, что начатое из этих городов 5 июля немецкое наступление завершилось их освобождением 5 августа — ровно через месяц. О том, какое историческое значение имело освобождение Орла и Белгорода для всей страны, говорит тот факт, что впервые за весь период Великой Отечественной войны в честь этого события была назначена торжественная церемония — орудийный салют.

Решение о первом салюте было принято Верховным Главнокомандующим И.В. Сталиным и отражено в его приказе. Вот строки из этого документа:

«Месяц тому назад, 5 июля, немцы начали своё летнее наступление из районов Орла и Белгорода, чтобы окружить и уничтожить наши войска, находящиеся в Курском выступе, и занять Курск.

Отразив все попытки противника прорваться к Курску со стороны Орла и Белгорода, наши войска сами перешли в наступление и 5 августа, ровно через месяц после начала июльского наступления немцев, заняли Орёл и Белгород. Тем самым разоблачена легенда немцев о том, что будто бы советские войска не в состоянии вести летом успешное наступление.

Сегодня, 5 августа, в 24 часа столица нашей Родины — Москва будет салютовать нашим доблестным войскам, освободившим Орёл и Белгород, двенадцатью артиллерийскими залпами из 120 орудий. Вечная слава героям, павшим в борьбе за свободу нашей Родины! Смерть немецким оккупантам!»

Озвучил приказ по радио выдающийся мастер слова Юрий Левитан. Кто из советских людей старшего поколения не помнит его удивительной красоты голос — голос нашей советской истории! Ещё до войны все привыкли к тому, что о самых важных и интересных событиях в жизни страны сообщал Юрий Борисович. А после 22 июня 1941 года и вплоть до Победы он был главным диктором Великой Отечественной войны. Каждый день рано утром все, кто имел возможность находиться у репродуктора, заслышав родное «От Советского Информбюро», с замиранием сердца вслушивались в такой знакомый и родной голос, стараясь по интонации предугадать, хорошие или плохие вести несёт он.

Интересны воспоминания Юрия Борисовича о его рабочем дне на Всесоюзном радио 5 августа: «…Я, как обычно, пришёл на радиостудию пораньше, чтобы заблаговременно ознакомиться с текстом. Вот подошло время передачи, а сводки Совинформбюро всё нет и нет. Мы волнуемся, ждём. Строим разные догадки, предположения. Наконец, звонок из Кремля: «Сводки сегодня не будет. Готовьтесь к чтению важного документа!» Но какого?

Часовая стрелка уже подходила к одиннадцати вечера, когда нам вновь объявили: «Сообщите, что между 23 и 23 часами и 30 минутами будет передано важное правительственное сообщение». Каждые пять минут мы повторяли в очень сдержанных тонах эту фразу. А время, между тем, шло и шло… И вот появился офицер с большим запечатанным конвертом. Вручает его председателю Радиокомитета. На пакете надпись: «Передать по радио в 23.30». А времени уже, можно сказать, нет. Бегу по коридору, на ходу разрываю пакет. В студии уже произношу: «Говорит Москва», а сам торопливо пробегаю глазами текст.

«При-каз-з-з-з Вер-хов-но-ко-ман-ду-ю-ще-го…» Читаю и нарочно растягиваю слова, чтобы успеть заглянуть в следующие строчки, узнать… И вдруг понимаю — большая победа: Орёл и Белгород освобождены! Зарябило в глазах, пересохло горло. Торопливо глотнул воды, рывком расстегнул воротник… Все охватившие меня чувства вложил я в заключительные строки: «Сегодня, 5 августа, в 24 часа столица нашей Родины — Москва будет салютовать нашим доблестным войскам, освободившим Орёл и Белгород, двенадцатью артиллерийскими залпами из 120 орудий».

В назначенное время, секунда в секунду, небо над военной Москвой озарилось вспышками первого салютного залпа. Его эхо покатилось по улицам столицы, ворвалось в мощные радиоусилители, чтобы через несколько секунд вырваться через микрофоны миллионов радиоприёмников и радионаушников в разных уголках нашей страны. Потом был второй залп, третий…

На столь знаменательное событие не могли не отозваться советские поэты и писатели. Уже 6 августа почти все газеты страны поместили их статьи, стихи, репортажи. Николай Асеев: «Стальные глубокие груди / До самого сердца вздохнули: / Сто двадцать орудий / Слились в нарастающем гуле…»

Александр Твардовский: «И голос праздничных орудий / В сердцах взволнованных людей / Был отголоском грозных будней, / Был громом ваших батарей. / И каждый дом, и переулок, / И каждым камнем вся Москва / Распознавали в этих гулах — / Орёл и Белгород — слова».

Семён Кирсанов: «От огня артиллерии беглого / Розовеют окраины сёл. / За спиной — отвоёванный Белгород, / За плечами отбитый Орёл».

В газете «Красная звезда» Алексей Толстой поместил статью «Салют Победы». Автор «Петра Первого» и «Хождения по мукам» писал: «По традиции Суворова прогремела слава русской армии, Красной Армии, выигравшей величайшую в истории битву, которая начата была 5 июля немцами, а 5 августа победно закончена русскими… Оказывается, под жарким солнцем августа немецкие пятки сверкают не хуже, чем деревянные подмётки эрзац-валенок на январском снегу».

* * *

Возникают закономерные вопросы: почему текст приказа Верховного Главнокомандующего был передан почти в полночь, что помешало его подготовить заранее, ведь Орёл и Белгород были взяты советскими войсками утром — почему между известием о салюте и его залпами было всего тридцать минут?

Приказ и его передача в эфир задержались из-за того, что идея салюта в честь освобождения Орла и Белгорода родилась в этот же день, 5 августа. От её зарождения (15 часов) до озвучивания (23.30) было всего 8 часов 30 минут. Весть о победе на Курской дуге, которую исподволь с великим нетерпением ждала вся страна, нужно было озвучить именно в день освобождения Орла и Белгорода, то есть 5 августа, и никак не позже. Но не только озвучить текст приказа, но и подготовить к практическому исполнению один из его пунктов — подготовить салют. Он должен был прозвучать тоже в пределах тех суток, в течение которых были освобождены два главных города Курской битвы.

Вот почему Юрий Левитан раскрывал пакет с текстом приказа на ходу, вот почему его голос уже произносил первые слова, а глаза читали текст дальше, чтобы самому понять, что же там впереди, вот почему от известия о салюте до его первого залпа оставалось всего тридцать минут.

Кому же принадлежала идея первого салюта и когда были даны указания о её воплощении в жизнь?

В начале августа 1943 года подходил к концу первый месяц Курской битвы. Уже были позади наступательные действия немецко-фашистских войск на северном и южном фасах Курской дуги, уже отгремело танковое сражение под Прохоровкой, уже, сдержав натиск врага, советские фронты повели наступательные действия. Более успешно они развивались на Орловском направлении, где войска Западного, Брянского и Центрального фронтов перешли в контрнаступление ещё 12 июля и с тяжёлыми боями продвигались к областному центру.

Успешные действия советских войск на Курской дуге создавали благоприятные условия для нанесения новых мощных ударов Красной Армии по врагу. Бои были ещё в разгаре, ещё не были освобождены Орёл и Белгород, а Ставка уже планировала новые наступательные операции, подключая к ним соседние фронты.

О том, как ещё в июле 1943-го, когда в районе Курской дуги только-только обозначились первые успехи советских войск, зарождались замыслы новых наступательных операций на Смоленском направлении, рассказал в своих мемуарах Маршал Советского Союза А.И. Ерёменко. Он, командовавший Калининским фронтом, в июле получил задание Ставки разработать Духовщинско-Смоленскую, Велижско-Усватскую и Невельскую наступательные операции. Андрей Иванович писал: «Вопрос о проведении этих операций я доложил товарищу Сталину в июле 1943 года. После его указаний была произведена доработка их планов. В первых числах августа товарищ Сталин принял решение лично выехать на Калининский фронт, чтобы на месте ещё более конкретно, более глубоко и обстоятельно разработать план и уточнить задачи войск».

О дате прибытия, месте и времени встречи И.В. Сталин сообщил А.И. Ерёменко по телефону.

Рано утром 5 августа 1943 года на станции Мелихово Калининской области остановился поезд из одиннадцати вагонов — десяти крытых товарных и одного пассажирского. Встреча Верховного с командующим фронтом состоялась в соседнем селе Хорошёво, приблизительно в полутора-двух километрах от Мелихово.

Её начало А.И. Ерёменко описал так: «Он улыбнулся как-то просто и тепло, приветливо потряс мою руку и, пристально глядя на меня, сказал:

— Вы, по-видимому, до сих пор обижаетесь на меня за то, что я не принял вашего предложения на последнем этапе Сталинградской битвы добить Паулюса. Обижаться не следует. Мы знаем, знает весь наш народ, что в Сталинградской битве вы командовали двумя фронтами и сыграли главную роль в разгроме фашистской группировки под Сталинградом, а кто доколачивал привязанного зайца, это уже особой роли не играет».

После этого последовали вопросы: как ведёт себя противник, какие о нём новые сведения, как обстоит дело со снабжением и питанием подчинённых Ерёменко войск? Затем Сталин перевёл разговор на тему о кадрах и военном искусстве, но особенно интересным был переход к главному вопросу встречи. Андрей Иванович описал его так: «После разговора о кадрах и об оперативном искусстве товарищ Сталин внимательно посмотрел на карту, которую полтора часа назад я прикрепил к стене: «Ну, теперь докладывайте, как вы спланировали Смоленскую операцию», — сказал он и, улыбнувшись в усы, с ехидцей добавил: — «Вы Смоленск сдавали, вам его и брать».

Ерёменко докладывал обстоятельно. Сталин внимательно слушал и по ходу задавал вопросы, звонил в Москву, давал указания по обеспечению Смоленской операции дополнительными людскими и материальными ресурсами С.М. Штеменко и Н.Д. Яковлеву.

Когда доклад был завершён и план операции Верховным одобрен, в комнату вошёл генерал для поручений. Он сообщил, что нашими войсками взят Белгород. Восторженно восприняв это сообщение, Сталин чаще зашагал по комнате, что-то обдумывая. Через несколько минут он произнёс: «Как вы смотрите на то, чтобы дать салют в честь тех войск, которые взяли Орёл и Белгород?»

После того, как Ерёменко идею Верховного одобрил, Сталин начал излагать свои мысли по этому вопросу: «Войска почувствуют одобрение своих действий, признательность Родины. Салюты будут воодушевлять личный состав, звать его к новым подвигам. Фейерверки известят весь наш народ и мировую общественность о славных делах и воинах на фронте, вызовут гордость за свою армию и Отечество, вдохновят миллионы людей на трудовые подвиги».

После этого И.В. Сталин взял трубку и попросил соединить его с В.М. Молотовым. Ответ последовал тут же. Разговор с ним Верховного А.И. Ерёменко передал так: «Вячеслав, ты слышал, что наши войска взяли Белгород?» Выслушав ответ Молотова, товарищ Сталин продолжал: — «Так вот, я посоветовался с товарищем Ерёменко и решил дать салют в честь войск, взявших Орёл и Белгород, поэтому прикажи приготовить в Москве салют из 100 пушек… Мы сейчас пообедаем, и я к вечеру приеду в Москву».

Этот разговор состоялся в 15 часов 5 августа 1943 года. Так в небольшом домике села Хорошёво зародилась идея проведения таких победных салютов. После завершения встречи Сталин на машине «ГАЗ-61», а Ерёменко на «виллисе» поехали к поезду, где в пассажирском вагоне вместе и отобедали.

Вот оценка А.И. Ерёменко, данная И.В. Сталину после этой встречи: «Сталин производил на меня глубокое впечатление. В его образе отчётливо выделялись сила, здравый смысл, развитое чувство реальности, широта познаний, изумительная внутренняя собранность, тяга к ясности, неумолимая последовательность, быстрота и твёрдость решений, умение молниеносно оценить обстановку, ждать, не поддаваться искушению, хранить грозное терпение».

* * *

О дальнейших событиях, связанных с реализацией замысла о первом салюте, рассказал в своих воспоминаниях «Генеральный штаб в годы войны» генерал армии С.М. Штеменко, которого вместе с заместителем начальника Генштаба А.И. Антоновым вечером 5 августа вызвали в Ставку. Верховный был в хорошем настроении и сразу же обратился к прибывшим с вопросом: «Знаете ли вы военную историю?» Вопрос был неожиданным, и генералы не успели ответить, так как И. В. Сталин продолжил разговор и напомнил, что издавна, когда русские войска одерживали победы, в честь полководцев гудели колокола. И вот Ставка приняла решение давать в честь отличившихся войск и командиров, их возглавляющих, артиллерийские салюты.

Так зародилась идея первого салюта. Она принадлежит Верховному Главнокомандующему Советскими Вооружёнными Силами в годы Великой Отечественной войны И.В. Сталину. Причём великое действо по имени салют было подготовлено и образцово исполнено всего за несколько часов!

Это был первый салют. Потом был второй — в честь освобождения Харькова, венчавший завершение Курской битвы. Потом были ещё и ещё. Их было столько же, сколько выдающихся побед, которые одержала Красная Армия на трудном и кровавом пути к Берлину. И каждый из этих последующих салютов озарял непоколебимую веру народа в нашу Великую Победу новой вспышкой радости, точно так же, как озаряли тёмное небо над Москвой победные салюты. Но никогда не забудется тот, первый, в честь освобождения Орла и Белгорода, который слушала вся военная страна, прильнув к радиоприёмникам и репродукторам.

По страницам газеты «Правда», Анатолий Сергиенко, подполковник в отставке, кандидат исторических наук, г. Белгород
2013-08-02 15:35